Новые театральные: Макбет, Кот, «идиот»
Их выводит на сцену «Реальный театр»
Понятие «новые русские» вошло в обиход лет 20 назад. Фестиваль «Реальный театр» в течение 21 года своей жизни выявляет и выводит на сцену «новых театральных». Режиссёров, актёров, драматургов, героев. Причём новости театра часто вырастают из очень старой мировой и русской литературы, как и эти три фестивальных спектакля XI «Реального…»-2011.
Проявляющий слова
Спектакль французского режиссёра Жоржа ЛАВОДАНА в исполнении французских же актёров, на французском, естественно, языке, Астрид БАС и Жиля АРБОНЕ «Макбет. Комната страха» поначалу напомнил «Французские вечера» в Камерном театре. В течение прошлого года мы встречались на той сцене с литературой Франции: соотечественники и коллеги ШАТОБРИАНА, Ромена ЖАРИ и других поэтов и писателей читали за письменным столом, при свете настольной лампы любимые произведения. Слово звучало в исполнении художников слова и открывалось первозданностью.
Нечто подобное происходит и с трагедией ШЕКСПИРА «Макбет» во французской «Комнате страха». Статичность постановки (кто-то даже съязвил, мол, «театр у микрофона») с двумя героями — Макбетом и Леди М. — искуплялась самим её звучанием. В российском театре сегодня уже нет такого трепетного внимания к слову, которое было и остаётся традицией французского драматического театра. В этом мы могли убедиться на прошлогодних гастролях Комеди Франсез и вот сейчас, в «Комнате страха». Драматург Кармело БЕНЕ не использовал, кажется, ни одного не шекспировского слова. Выбор фрагментов, их монтаж в пьесе — его драматургическая концепция.
Слепец в чёрных, как ночь очках, гладит страницы раскрытой книги. Всё происходящее дальше — кошмар его воспоминаний, видений, мук совести за то, что произошло, или даже за то, что он не совершил, но ведь мечтал, мечтал… И вот уже двое — Макбет и леди М. — на фоне разворота огромной книги, где слова стёрты, раскрывают смысл и ужас этих слов заново. Так меняется фотоплёнка в ванночке с проявителем. Проявлять слова — здесь не чтецкое искусство, а театральное. Интонация, акценты, изменчивый тембр, сила звука, даже артикуляция обретают у этих актёров силу сценического действия, передают корчи душевные убийц, понявших, что предстоит им вынести… от самих себя. Спектакль шумит за «книгой» воплями черни, зовёт гулом бездны, поёт фрагментами оперных арий, гремит железными запорами, цепями, скрипит тормозами и гудит гудками автомобилей. А Леди М. к финалу наденет платье леди Ди — с рукавом с одной стороны и без него с другой… Раскрытая книга, не двигаясь и не меняясь, становится то стенами психушки, то тюремной камеры, то королевского замка.
Ключевые слова в программном монологе Макбета о том, что реальный страх — ничто в сравнении со страхом, воссозданным воображением, превращаются на сцене в реальность. Уничтоживший супостата «Бирманский лес», который в спектакле не появляется, не смог бы сделать больше, чем эти проявленные слова.
«Дикие» этюды на тему свободы
В Российском академическом Молодёжном театре (РАМТ) есть Маленькая сцена, а у нас в ТЮЗе — Малая. С Маленькой на Малую «перебежал» 10 сентября Кот, который гуляет, где ему вздумается. Спектакль, почти повторяющий имя героя — «Как Кот гулял, где ему вздумается», создан в проекте «Молодые режиссёры — детям» (один из создателей проекта — арт-директор «Реального театра», замдиректора екатеринбургского ТЮЗа Олег ЛОЕВСКИЙ). Фрагменты известной сказки Редьярда КИПЛИНГА, но в новом переводе Любови ХАВКИНОЙ, были этюдно сыграны студентами курса Сергея ЖЕНОВАЧА, а потом, что называется, «на живую нитку» собраны в спектакль молодой норвежкой, режиссёром Сигрид СТРЕМ РЕЙБО. Теперь студенты — актёры РАМТ. А проект стал лауреатом «Золотой Маски» в специальной номинации и участником «золотомасочного» блока «Реального театра».
Это опять «по мотивам», это импровизация «на тему», настолько обаятельная и отчаянно-озорная, что ни детишки, ни взрослые не представляют, чем же закончится знакомая сказка, и смотрят, широко открыв глаза и не закрывая хохочущий рот. Шесть актёров — Денис БАЛАНДИН, Александр ДЕВЯТЬЯРОВ, Анна КОВАЛЁВА, Алексей МИШАКОВ, Мария РЫЩЕНКОВА и Роман СТЕПЕНСКИЙ — одним жестом, одним пинком, одним прыжком — превращаются в Мужчину, Женщину, Ребёнка, Собаку, Лошадь, Корову и Кота. Играют в превращение из дикого в ручного. Мужик, кстати, так и не цивилизовался и напоминает российского туриста, качающегося на люстре в пятизвёздочном отеле. Феминистская нотка поддержана и дальше: Женщина всех умней и хитрей. Но и на «Василису Премудрую» нашёлся… Кот, обольститель и «ласковый мерзавец». Кто кого приручил?.. А к финалу становится понятно даже детям, что дикость и свобода — совсем не одно и то же, что свобода не освобождает от обязанностей (ловить мышей, к примеру). И что нельзя свободу отдавать ни за кость, ни за сено, ни за крынку тёплого молока.
Возвращение Мышкина в молодость
Таких молодых князя Мышкина, Настасью Филипповну, Парфёна Рогожина, генерала и генеральшу Епанчиных мы ещё не видели. Питерский режиссёр Григорий КОЗЛОВ не ставил задачей омолодить героев романа Фёдора ДОСТОЕВСКОГО, но иными, немолодыми, они просто не могли быть в спектакле его театра «Мастерская». Это самый молодой театр в Санкт-Петербурге — играет свой первый сезон.
Именно постановкой Достоевского, но другого романа — «Преступление и наказание» прославился впервые Григорий Козлов: получил за него Государственную премию и, кстати, бурные аплодисменты на одном из первых фестивалей в Екатеринбурге «Реальный театр». Новый «достоевский» спектакль перелистывает главы «Идиота». Кажется, дословно, подробно воспроизводятся его главы — от поезда, везущего князя Мышкина на родину, до званого вечера у Настасьи Филипповны, которым всё и завершится. Но по мере действия спектакля, чьё название «Идиот» дополнено ключевым словом «Возвращение», возникают ассоциации ещё с одним романом «Братья Карамазовы», его главой «Легенда о Великом Инквизиторе». Там тоже один возвращается… А ему говорят: мешаешь, уйди от греха, а то ещё разок распнём…
Вернувшийся князь Мышкин в исполнении Евгения ШУМЕЙКО хоть и смешит всех своей искренностью, но, в общем-то, всем в результате нравится — от горничной Маруси до фам фаталь Н. Ф. Его монологи заставляют зрителя дышать одним воздухом со спектаклем ещё за завтраком у Епанчиной (Александра МАРЕЕВА). Но как скоро его «возвращение» из болезни к себе и на родину начинает мешать ощущать себя здоровыми тем людям, что, казалось бы, его полюбили. Ведь они-то полноценны только в том случае, если князь — идиот, а если Мышкин здоров, — то идиоты…
veshak@urn.ru
