Страницы памяти: переиздание
Семь лет назад екатеринбургский Музей молодёжи (ул. Карла Либкнехта, 32) прекратил своё существование. Дитя перестройки скончалось по не зависящим от него обстоятельствам. Прощались с музеем в печали, но директор музея Владимир БЫКОДОРОВ на последней встрече попросил считать его оптимистом. И, как бы то ни было дальше, оказался прав. Два дня назад он, ныне зам. генерального директора Краеведческого музея, пришёл на «воскрешение» Музея молодёжи в другом пространстве.
Огромные фонды ликвидированного музея были тогда переданы «соседу» — в Музей истории Екатеринбурга (МИЕ, ул. Карла Либкнехта, 26). Коллеги сохранили всё. Артефакты, картины, документы, инсталляции, книги и память о первом интерактивном музее города. 29 октября 1988 года, к 70-летию комсомола, его жизнь началась абсолютно новаторской выставкой «Образ и факт». Почти через четверть века, 12 сентября 2013 года, в Музее истории Екатеринбурга фрагменты первой выставки опять представлены зрителям — возрождёнными, в экспозиции нового проекта «Превращение. Страницы памяти Музея молодёжи». Заместитель директора МИЕ Светлана БУЛАТОВА, открывая её, сказала, что раритетом здесь стал и сам музей — своим образом, фактами своей истории, неразрывно связанными с историей нашего города.
Кто жил и был молод четверть века назад, наверняка помнит эту необыкновенную по всем параметрам выставку-1988 в Музее истории комсомола Среднего Урала, вскоре переименованного в Музей молодёжи. Такой не бывало ни в Свердловске, ни в СССР, да и не могло быть до перестройки. Посетитель экспозиции «Образ и факт» превращался в музее в участника минувших событий, их сопереживателя. Сегодня это стало каноном музейного дела, его повседневной практикой, а тогда ни слово «интерактивность», ни его суть не были в ходу. Новый метод подачи, осмысления исторического материала был освоен впервые в Музее молодёжи. Мы шли по узким коридорам времени, спускались в его «подвалы», поднимались на его «верхотуру». Оказывались в строю стриженых наголо молоденьких новобранцев, уходивших на смерть. В зеркальном лабиринте, пугаясь собственного отражения, зримо становились персонажами истории века…
Сотрудники Музея истории Екатеринбурга, возвращая исчезнувший музей, его образ и факт в новом проекте «Превращение. Страницы памяти Музея молодёжи», не повторяют «дословно» сделанного тогда коллегами, ломавшими стандарты однозначного, в рамках «единственно верной» идеологии восприятия фактов, символов, кумиров. Этот слом стереотипов уже сам по себе вошёл в историю — образом и фактом. Живопись, книги, документы, видеохроника, пластические произведения в новой экспозиции обогатились новыми смыслами, и каждый прошедший год увеличил их музейную ценность. Так, под «хулиганскими» произведениями из «андеграунда» 1980—90-х годов мы видим подписи признанных художников: Марина РАЖЕВА, Олег ЕЛОВОЙ, Владимир СМЕЛКОВ, Борис ХОХОНОВ, Сергей ЛАУШКИН…
«Кларнет пробит, труба помята, фагот, как старый посох, стёрт... И командиры все охрипли…» Инсталляцию «Дерево смерти и трубы войны» художник Пётр МАЛКОВ вместе с коллегами из арт-объединения «Белый квадрат» собирал в 1988 году. Он снова собрал её в 2013-м. Трагический образ факта Войны вернулся в Музей истории Екатеринбурга из «Зала Апокалипсиса» Музея молодёжи и стал центром экспозиции.
В торце этого же зала — большое живописное полотно, где человеческие тела сплелись в странном танце-объятии. Один крепко держит другого, и третий мёртвой хваткой вцепился в себе подобного, и четвёртый… Лиц не видно, глаз не видно, мышцы выступают буграми. Напряжённые руки парализованы чужими руками — не вырваться, но и тот не сможет избежать объятий, требующих таких усилий. «Большое объятье» интерпретирует казавшуюся (кажущуюся) нерасторжимой общность республик СССР. Одна из картин этого диптиха Вячеслава МИХАЙЛОВА находится в Русском музее, в Санкт-Петербурге, другая в Екатеринбурге завершает выставку «Превращение. Страницы памяти Музея молодёжи».
Более 30 000 единиц хранения составляют фонды Музея молодёжи, которые сберегли в Музее истории Екатеринбурга. Мы пролистнули на открытии новой экспозиции лишь несколько «переизданных» страниц памяти, превращённых с течением времени в новую реальность. Наверное, всего какую-то долю одного процента сохранённых экспонатов увидели. Дело в том, что «Превращение» — не просто выставка, а проект. Через неделю или через месяцы, но его продолжение неминуемо.
