Дом у последней черты

Накануне тех сентябрьских дней, когда этот дом в 1977 году исчез с городской улицы, словно его и не было, в Музее истории Екатеринбурга (МИЕ, ул. Карла Либкнехта, 26) 20 сентября открылась выставка. Она рассказывает и об этом доме, и о том, что происходило в его стенах и за его стенами в 1918 году и в недавнее наше время.

Музей представил экспозицию «Место особого назначения» в рамках «царской» темы этого года — 400-летие Дома Романовых. Живописным началом и одновременно центром выставки стала картина Владимира ПЧЁЛИНА (1927 год), запечатлевшая приезд Николая II и его семьи из Тобольска в Екатеринбург. Разумеется, приезд не по доброй воле бывшего императора. Научный сотрудник МИЕ Евгений БУРДЕНКОВ представил каждого из персонажей этого полотна — тех, кого расстреляли в подвалах Ипатьевского дома, и тех, кто был активным участником и организатором трагедии. А рядом на музейных стендах — их подробные жизнеописания. Картина долгие годы не выставлялась. Не только потому, что на ней запечатлён последний российский государь. Все деятели Уралсовета, изображённые художником, были репрессированы большевистским режимом, который они же и устанавливали…

Картина Владимира Пчёлина «Передача Романовых Уральскому совету» была приобретена Уральским музеем революции за 5 тысяч рублей. Огромная сумма, составлявшая почти половину бюджета всего музея. А сам музей в 1920-е годы разместился в Доме инженера Ипатьева. Том самом — последнем прибежище семьи Романовых. И город Екатеринбург, и этот дом назывались в секретных приказах «местом особого назначения».

Расстрел царской семьи стал финалом «особого назначения». Художник Пчёлин учился в своё время у Валентина СЕРОВА. Но в этой «Передаче…» создания его кисти вызывают ассоциации не с академическим искусством, а напоминают сатирическую живопись КУКРЫНИКСОВ: выпученные глаза Николая II, малосимпатичный облик великой княжны Марии (все дочери Романовых были очень красивы), какая-то мордочка, высовывающаяся из муфты императрицы — то ли белочка, то ли собачка… И странный булыжник в середине нижнего края холста, разделивший ЯКОВЛЕВА (МЯЧИНА), передающего царскую семью как груз особого назначения, членам Уралсовета БЕЛОБОРОДОВУ, АВДЕЕВУ, ГОЛОЩЁКИНУ И ДИДКОВСКОМУ.

Они все «споткнутся» насмерть позже об этот булыжник, оружие пролетариата. А в витрине выставки «Место особого назначения» настоящий камень в известковой пыли. Он остался от Ипатьевского дома, разрушенного по указанию высшей партийной власти страны. Кирпич в витрине соседствует с дверной ручкой из последнего «дворца» и спилом старого тополя, свидетеля многих екатеринбургских событий. Хранитель Музея истории Екатеринбурга Сергей СКРОБОВ показал нам фриз обоев столовой дома Ипатьева, который удалось музейщикам заполучить в ночь ликвидации здания, и именные конверты Вениамина МЕТЕНКОВА, где за неимением других в Уральском музее революции держали негативы.

Воспоминания Петра ЕРМАКОВА о цареубийстве написаны с немалой гордостью за личное в нём участие. Вот и его сабля златоустовской работы с дарственной надписью: «За энергичность…» Другие энергичные соратники оспаривали эти мемуары, как, к примеру, Яков ЮРОВСКИЙ, настаивавший на том, что он, именно он, был в расстреле семьи Романовых главным…

На выставке в Музее истории Екатеринбурга представлены исчезнувшие дом, люди, музей революции и невоплощённые проекты Храма-на-Крови. Теперь на месте Ипатьевского дома возведён храм по иному проекту. Но и то, что не построено, не погребено в руинах, не исчезло.

Видео: Антон БУЦЕНКО.